"— Теперь уже ясно, что по меньшей мере две группы антиоперантов ведут атаку на шале. Около шестидесяти человек приближаются от двух разбитых самолетов на западном склоне. Более сотни Сыновей Земли едут на грузовиках с востока. Моторизованная колонна вооружена винтовками, обрезами и револьверами. Большинство накачаны тем или иным наркотиком. У десантников оружия не меньше! Я вижу автоматы и, как минимум, один гранатомет.
   — Пожалуйста, послушайте... Воздушный десант тяжело вооружен. У них много взрывчат-ки, и лишь внезапная перемена погоды помешала им добраться до шале. Но они временно потеряли связь со своим вожаком.
    — Истинный зачинщик нападения,— продолжал Дени,— человек по имени Киран 0'Коннор. Многим из вас он известен как столп международного военно-промышленного комплекса.

    — Потому-то операнты и должны быть политически активны, чтобы расправляться с подобной мразью!
    Послышался одобрительный шепот. Анонимный умственный голос выкрикнул:
    - Довольно слов, Дени, давай организуем еще один метаконцерт! Собери нас вновь, и посносим к черту их деревянные башки!
    — Агрессивный метаконцерт, поразивший их самолеты, возглавил не я, а Киран О’Коннор,— заявил Дени. Потрясенная тишина.
    — Трижды ура богатырю Кирану! — заголосила женщина-делегатка.
    — Нет! Нет! — закричали остальные.— Позор!
    — Киран О’Коннор знает, что мы не едины в своем отношении к психической агрессии,— продолжал Дени.— Не думаю, что его первоочередная цель — затравить и уничтожить нас здесь. Он хочет повсеместно дискредитировать оперантов в глазах нормальных, заставив нас отбросить атаку. Большинство примкнувших к его метаконцерту, по всей видимости, действовали инстинктивно перед лицом надвигающейся опасности. Но не все...

   Вы должны понимать, что настало время сделать самый главный выбор в нашей жизни. Мы — оперантное руководство всего мира. И мы должны выбрать: либо придерживаться этики, либо, как уже поступили некоторые наши коллеги, использовать свои силы в качестве оружия...
   Я считаю, что если мы так поступим даже в той ситуации, когда самооборона очевидно необходима, то нормальное население заклеймит нас как нечеловеческую расу, чудовищное меньшинство, слишком опасное для соседства.
   — Не допустите ошибки,— едва слышно проговорил Дени.— Мы можем умереть за свои принципы, но я верю, что у нас есть два благородных пути к спасению. Первый — просто ждать подмоги, используя все имеющиеся в наличии средства пассивной обороны. Второй — объединиться в совершенно иной форме большого метаконцерта, включающего не только нас, здесь присутствующих, но и других оперантов, которых мы в состоянии вызвать из всех частей света, и даже нормальных.
   Да! Мы должны попытаться собрать их под нашей эгидой. Мишенью нашего метаконцерта станут все враги мира и добра на Земле. Но мы не будем их уничтожать или принуждать. Мы попытаемся пробиться к их сердцам.

   В оцепенелом молчании прозвучал жалобный голос Мак-грегора:
    — Да разве ж это возможно, парень? Не спорю, смелый шаг, но разве мы в силах тронуть их сердца? Дени опустил голову.
    — Не знаю... Не знаю даже, сумеем ли мы сплотиться для такого метаконцерта. В аг-рессивности умственная смычка достигается легко. Стадное чувство! А это... совсем иное... Оно требует полного подчинения части единому целому, и каждый личный ум становится уязвимым. Меня самого пугает такая идея... такая подчиненность другим. Я пробовал ее осуществить только с женой, которую люблю больше жизни, и с дядюшкой, который заменил мне отца. И я не уверен, что у меня получится с вами... Есть возможность ущерба... очень серьезного ущерба координатору. Но я решил попробовать — добровольно.
   Если вы согласитесь, чтобы я возглавил вас, если решите придерживаться этики.— Дени медленно обвел глазами присутствующих,— Разумеется, вы совершенно свободны избрать другой путь. Я знаю, вам бы хотелось подумать. Но прошу — не затягивайте с этим.

    ... Виктору удалось собрать большинство своих людей под навесом у ручья. Наиболее сильные телепаты из десанта подслушали речь Дени, и когда он закончил, воздух огласился презрительным смехом. Виктор прокричал навстречу ветру:
    — Молитва! Так вот чем они хотят сокрушить нас, ребята! Не умственными лазерами, не шаровыми молниями, а убогими псалмами! "
    Видя, что все, кроме немногих затерявшихся, собрались, Виктор взялся за дело. Нари-совал умственную карту, обозначив их месторасположение. Вы, ребята, окопаетесь в двухстах-трехстах метрах от здания и откроете огонь. Попадание не обязательно. Просто палите так, чтобы умникам некогда было ни о чем подумать, кроме собственной шкуры

    — Вперед! Откуда-то из недр горы донесся звук, медленная, нарастающая вибрация. Камни зажглись зеленоватым светом. На место охвативших меня ужаса и безнадежности пришло удивительное благодушное спокойствие.
   Виктор, по-моему, тоже его почувствовал. Яростная аура потускнела, он скрючился, будто от удара, и лихорадочно огляделся вокруг. На лице появилось выражение детской озадачен-ности. Бедняга! Что-то побуждало меня протянуть ему руку, показать, где выход. Но я от природы слишком недоверчив, потому удержался от своего порыва...
    — И это все, чего они достигли?

    — ...Теперь поглядим, получат ли те люди наверху, их мозговые братья со всего мира и прочие неприкаянные души на этой маленькой извращенной планете то, что им причитается.

    Я снова почувствовал спокойствие и безмятежность, но они уже не манили меня к себе, как раньше. Я ощущал их, но не был частицей потока. Я видел лица делегатов, Люсиль, детей, Джеймса, Петра, членов Группы, лица других людей, которые далеко отсюда,— азиатов и славян, негров и латиноамериканцов, индейцев и австралийцев, диких кочевни-ков и цивилизованных европейцев. Там были кавказские старейшины и индийские школьники - субоперанты, академики, стражи мира, правительственные чиновники.
    Их было так много, оперантов и нормальных, в свободной сопричастности. И Дени, поднявшийся на невероятную умственную высоту, вел молитву. Я не слышал, что они говорили, но знал: их речи не имеют никакого отношения к звездам — только к Земле. Я не молился вместе с ними, и далеко не каждый ум в нашем гордом, упрямом, глупом мире их поддерживал. И все же этой молитвы было достаточно…
    Громоподобная вибрация смягчилась, ветер утих так внезапно, что, когда мы вышли из-под навеса, меня поразила невероятная тишь воздуха.
    — Вполне достаточно,— подтвердил Пит. Когда зрение мое прояснилось, он уже исчез, а небо над Нью-Гемпширом наполнилось тысячами звездных кораблей из Галактического Содружества,
    Началось Великое Вторжение."